Адвокат чародейки [= Тень Эсмеральды ] - Наталия Орбенина

Сергей, стремясь как можно быстрее оказаться на берегу, даже и не подумал о том, что сам в любой миг может окунуться в стремительный поток. Последний небольшой отрезок спуска он просто прокатился вниз, и тотчас же его накрыли волны и брызги. И в то же мгновение мимо него вода пронесла злополучную жертву. Сережа перепрыгнул на один из камней, скрытых водой, и, хотя тот был очень скользкий, умудрился удержаться. Распластавшись на камне и держась за его осклизлый край одной рукой, он ухватил тело за одежду и потянул его к себе. Оно оказалось очень тяжелым, рука юноши напряглась так сильно, что, казалось, сейчас оторвется. К тому же вода с силой столкнула самого спасателя с камня. К счастью, он удержался на ногах, его не понесло вперед, и уже обеими руками он подтащил к себе утопленника. Крик ужаса вырвался из его груди, когда он перевернул тело лицом вверх. Белое, искаженное ужасом лицо Розалии Марковны глянуло на него из кипучей воды! Луна осветила ее лицо и тело, придав ее коже зловещий зеленоватый оттенок. И когда Сережа отбросил мокрые волосы с высокого лба девушки, над молодыми людьми промелькнуло нечто большое, стремительное. Юноша невольно вскинул голову. Над водой у берега бесшумно парила крупная сова. Расправив огромные крылья, она отбросила на воду узорчатую тень. Ее полет был совершенно безупречным, словно призрак смерти расправил над несчастной Розалией свои крылья.

Сережа закричал не своим голосом, хотя из гимназического курса знал, что совы для человека безобидны. Он не помнил потом, как выбрался из воды, как пытался привести в чувство девушку. Глухие рыдания сотрясали все его тело. Неужели Бог приготовил ему такую ужасную участь – не суметь спасти обожаемую им женщину?! В какое-то мгновение ему показалось, что веки Розалии дрогнули, потом она всхлипнула и тяжело задышала. Сова по-прежнему парила над берегом, слегка взмахивая мягкими крыльями, как опахалами. Сергей, содрогаясь из-за сильнейшего приступа нервного возбуждения, подхватил девушку на руки и поволок ее наверх, на берег… Потом, позже он часто смотрел на этот крутой спуск и недоумевал – как это ему удалось влезть на такую высоту, да еще и с мокрым неподъемным телом на плечах?

Все стихло, и только глухо и сердито бурлила вода, лишившаяся своей добычи. А неподалеку от берега на ветке высокого дерева сидела сова и недоуменно таращила вслед людям свои огромные желтые глаза.

Александра Матвеевна металась по даче, не зная, что предпринять. Куда бежать, где искать сына? Она уже совсем было решилась ехать на ночь глядя к Боровицким, как вдруг услышала чьи-то неровные тяжелые шаги и стон:

– Мама!..

Желтовская бросилась калитке – и оторопела. Сережа, шатаясь и едва держась на ногах, нес совершенно мокрое тело гувернантки Киреевой! Желтовская ахнула и подхватила девушку, потому что ей показалось, что сын вот-вот упадет. Вдвоем они внесли Розалию в дом и положили ее на кровать в комнате Сергея.

А в доме Боровицких стояли суматоха и крик. Прибежавший Анатоль не своим голосом закричал, что гувернантка упала в воду! Он пытался ее спасти, но не смог. Отрядили людей, те помчались к реке, но никого не нашли. Стремительный поток унес тело прочь. Анатоль до утра пробегал по берегу, но все без толку. Когда он вернулся домой, посеревший от переживаний, с ним сделалась нервная горячка, и он уже не мог вставать с постели. Зина, видя, что произошло с ее братом, смутно догадывалась, что страшное происшествие как-то связано с известной ей тайной, но теперь-то уж она молчала, опасаясь, как бы еще что-нибудь страшное не приключилось.

Коричневая мерзость, зеленые блики, тупое ощущение страха и тяжести в груди. Не проснуться… Что это за голоса? Боль, ужасная боль! Тошнит. Темнота. И вдруг как молния сверкнула в голове. Сознание словно вспыхнуло и озарило память. Крик ужаса вырвался из груди. Она упала в воду! Она умерла!

– Тише, милая моя, тише! – Александра Матвеевна поправила одеяло на груди у больной. – Все уже позади, все прошло.

Розалия открыла глаза и с безумным видом уставилась на Желтовскую. Через некоторое время она узнала ее, и на лице несчастной выразилось величайшее облегчение.

– Я не умерла! Я жива! – простонала девушка.

– Жива! Жива, благодаря моему сыну. Это он, мой мужественный и храбрый мальчик, рискуя собою, спас вас из воды, выхватил прямо из бурлящего потока. Если бы не он, вы бы просто утонули или разбились о камни!

– Сережа? Меня спас Сережа? А где Анатоль? Где он? – вскричала Розалия и попыталась встать с постели.

– Анатоль? – удивилась Желтовская. – На берегу, по словам сына, никого не было.

– Боже, он погиб! Он утонул, спасая меня! – Она откинулась на подушки и уставилась в потолок ничего не видящими от отчаяния глазами.

Услышав разговор в комнате, Сергей понял, что спасенная им девушка очнулась, и осторожно вошел.

– Розалия! – прерывающимся голосом проговорил молодой человек. – Какое счастье, что вы живы!

И он с чувством схватил ее безжизненную руку и поцеловал. Она слабо шевельнула пальцами в ответ.

– Сергей Вацлавович, вы – мой спаситель! Век буду за вас Господа молить. Но где же Анатоль, разве вы не видели его?

Сергей с тяжелым вздохом замотал головой и рассказал девушке обо всех обстоятельствах ее чудесного спасения.

– Я думаю, он не упал в воду, иначе я бы и его увидел. Впрочем, было совсем темно. К сожалению, теперь уже прошло много времени. Если он тоже упал, так точно уже погиб. Сейчас рассветет, и я поеду к Боровицким, все выясню. А вам надо поспать.

– Да и тебе бы не помешало, – заметила мать, глядя на осунувшееся лицо сына.

– После, маменька, после, – Сережа улыбнулся и нежно погладил мать по плечу. – Оставляю на вас нашу бесценную больную, поспешу обратно к Боровицким.

Уже у двери он не удержался и обернулся, чтобы еще раз увидеть лицо Розалии. Оно было бледным, искаженным страданием.

– Ну, брат! Ты просто герой! Настоящий герой! – Анатоль не мог прийти в себя после рассказа друга и все заставлял Сережу повторять подробности, тряс его за руки и хлопал по плечу.

Сережа, уставший от переживаний этой страшной ночи, несказанно обрадовался, узнав, что товарищ его жив. Пусть у него, у Сержа, лоб горит, пусть ободрана рука и в кровь исцарапано лицо. Но все оказались живы! Какое счастье!

Анатоль же, услышав, что гувернантка спаслась, закрыл лицо руками и долго сидел так, не шевелясь. Сережа даже опешил, ему вдруг в какой-то миг показалось, что Анатоль вовсе и не рад такому исходу. Но Боровицкий вдруг очнулся, закричал, принялся жать Сергею руку и всячески выражать свою бурную радость. Супруги Боровицкие без конца то входили в комнату сына, то выходили, то приносили питье больному, то горячего чаю с печеньем для юного героя. Присаживались у постели, вздыхали, всплескивали руками и снова выбегали вон.

– Одного я только не пойму, сынок, – зайдя в очередной раз, пробубнил Ефрем Нестерович. – И как это вас вдвоем занесло на водопад, ночью, да еще и в темноте?